Книга Шрам

Ствол жилой башни белел в глубине переулка - оставалось пройти только мимо пятиэтажки. Аверин любил возвращаться домой, то мгновение, когда он спиной захлопывал дверь и так стоял, расслабленно оглядывая иконы, полки с книгами, фотопортрет Хэмингуэя и ксерокопии с рисунков его друга малоизвестного художника Свечникова, приколотые булавками к обоям. Когда-то в такой момент медленной рыбой всплыли в его сознании строчки: "Ты мне дорог, дом пустой, понимающим молчаньем..."