Лампитт Дина
- Язык: Русский
- Пол: женский
Об авторе:
Дина Лампитт пишет мистические любовные романы и детективные истории. О себе: «Я родилась в Илфорде в Эссексе 6-го марта, в номере 13 «Albermarle Gardens». Мой отец арендовал дом для родов моей матери, потому что в нём был флагшток в саду, и он был полон решимости поднять вверх флаг, когда я появлюсь на свет. Как Вы уже, вероятно, догадались, мой отец, Роберт, был чрезвычайно эксцентричен и довольно мил. Он всегда был окружен толпами женщин, и даже, когда он умер в возрасте 83 лет, в последний путь его сопровождали мать и дочь, которые души в нём не чаяли. Он был из рода баварцев, приехавших в эту страну между войнами, и имел все черты, присущие европейцам того времени. Однажды в Чарльстоне он упал вниз с балкона с высоты шести футов. К счастью, угодил в груду листьев и таким образом избежал каких-либо повреждений. По маминой линии я валлийка и англичанка. Мой валлийский прадед был бардом Айстедвода (Eisteddfod) и профессиональным музыкантом, известным как Гвилим Лон (Турецкая гвоздика). Я мало знаю о его жене, моей прабабушке, за исключением того, что она, кажется, была грозной старой леди, которая много путешествовала. Их дочь, моя бабушка, была членом хора мадам Клары Новелло Дэвис (Madam Clara Novello Davies's choir) и часто садила маленького Ивора, играть у своих ног во время уроков пения. В английской линии моего рода есть интригующая тайна. Мой дедушка всегда утверждал, что был в родстве с Томасом Харди — Харди и его фамилия. Он также заявлял о причастности к обоим адмиралам Харди — их было два; один из них сопровождал Нельсона на смертном одре, он тоже был Томасом Харди. Интересно, действительно ли это возможно? Попытка доказать это осложнена тем, что Томас Харди отрекся при жизни от различных кузенов. Я думаю, что должна нанять профессионального исследователя, потому что у меня действительно нет времени, чтобы раскрывать тайну. Так или иначе, я появилась в безумный месяц март — я Рыбы — и в положенный срок, естественно, пошла в школу. Должна признаться, что получила от этого формального образования очень много. У меня были проблемы со всеми видами спорта, кроме хоккея, где я играла защитником, но я очень любила историю и английский, и часто мои рассказы читали остальной части класса. Люди часто спрашивают меня, как я научилась быть писателем, но я искренне верю, что получила этот дар свыше. Я писала короткие рассказы для моего отца с того момента, как овладела искусством письма, и продолжала писать в подростковые годы. Это всегда были довольно плохонькие исторические романы. В то время, когда я училась в высшей школе Патни (Putney High School), мои родители переехали в очень старый коттедж шестнадцатого века в Чизвике. Именно в этом доме я провела свою юность и полюбила ходить на берег к отмели и смотреть на реку. У нас было несколько друзей, которые жили в доме живописца Зоффани (Zoffany), и мне нравилось посещать их, окунаясь в особую атмосферу. Закончив школу, я понятия не имела, какую карьеру хотела бы сделать, и потому мои родители решили, что будет лучше, если я пойду в Политехнический Риджент-Стрит (Regent Street Polytechnic) и окончу курс журналистики. И я благодарна, что они настояли на своём решении, потому что это неизбежно привело к соприкосновению с писательством. Моя самая первая работа была в периодике «The chemist and druggist» — интересно, существует ли она ещё? — с очень непритязательной зарплатой, но в конечном счёте я прогрессировала до «Woman», где помогала с колонкой этикета. В итоге я остановилась на постоянной должности в «Таймс» («The Times») на захватывающей работе в Отделе новостей. Я помню, как была влюблена в одного из репортеров, который даже не знал, что я существую. Но в моей жизни случился новый переворот судьбы. Покинув «Таймс», я перешла в «The evening news» («Вечерние новости») и там познакомилась с заместителем главного редактора, овдовевшим Л. Ф. (Биллом) Лэмпиттом (L.F. (Bill) Lampitt), за которого вышла замуж три месяца спустя. Всё полностью изменилось. Впервые я жила в деревне, далеко от Лондона. Однако, у меня было не так много времени, чтобы беспокоиться об этом, потому что вскоре я обнаружила, что беременна, что жду моего первого ребенка — Аманду Валентину (Amanda Valentine), которая должна была родиться 23 февраля 1961 года. На следующий день после её первого дня рождения мы переехали в большой дом в викторианском стиле в Танбридж-Уэлсе (Tunbridge Wells), и именно в этом доме 28-го апреля 1964 родился мой второй ребенок — Бретт Роберт (Brett Robert). Да, вы угадали правильно. Перед тем, как вернуться к работе, когда мои дети благополучно пошли в школу, я полностью отошла от писательства и была занята, будучи молодой мамой и погрязнув в рутинной деятельности. В 1967 году у Билла случился инфаркт, и он рано ушёл из газеты на пенсию, его здоровье не совсем восстановилось. Затем, к огромной скорби, в 1982 году, он умер. К сожалению, Билл так и не узнал, что я стала писательницей, хотя знал, что я работаю над текстами и собираюсь ею стать. Так или иначе, его смерть привела к тому, что я переехала в дом гораздо меньших размеров, я купила коттедж в деревне под названием Майфилдс (Mayfield) в Суссексе. И именно там встретилась со своим вторым партнером, Заком Пакжэмом (Zak Packham). Я переселилась в его дом, который стоял в центре деревни, из него открывался чудесный вид, куда бы вы не посмотрели. Те годы были самые чарующие и счастливые в моей жизни. В то время, как я была с Заком, мой сын женился на Салли Марсден (Sally Marsden), и у них родился мальчик по имени Генри Джеймс (Henry James), которого Зак боготворил. Затем у них родился ещё один сын, Эллиот (Elliot). Моя дочь уже встретила своего будущего мужа, Паула (Paul), и все мы, включая двоих детей, отправились на отдых одной семьёй в Гасконь во Францию. И теперь я должна сообщить самый печальный факт. Зак умер от болезни сердца, связанной с курением, в мае 1996. Это был удар, который опустошил всех нас, и я искренне верю, что писательство спасло меня от помешательства. Я не успевала дописать «Death At the Devil's Tavern» к сроку, и мои издатели предприняли всё возможное, чтобы помочь. У меня была редактор по имени Филиппа Прайд (Philippa Pride), которая сделала всё от неё зависящее, чтобы приблизить срок завершения романа. Я закончила книгу немного поздновато, но издатели выпустили её вовремя. Спустя два года после смерти Зака по чистой прихоти я переехала в Девон (Devon), где меня привлекли к работе с репертуаром местного театра, которым управлял мой хороший друг, Имоджен Ванс (Imogen Vance). Но зимы там были унылыми и одинокими, и, хотя я сделала на основе собранного там материала хорошую книгу о Джоне Роулингсе (John Rawlings) — в другом месте я расскажу подробнее о том, как открывала этого персонажа, — всё же такая жизнь слишком угнетала, и я вернулась в старый привычный Сассекс. И теперь я живу вблизи от моего сына, у которого, наконец, появилась дочь, Амелия Грейс (Amelia Grace), и недалеко от Аманды, у которой появился мальчик, названный Финтан (Fintan). У меня есть хороший социальный календарь и много друзей, и я наслаждаюсь своей жизнью в качестве востребованного автора и городской женщины».
Дина Лампитт пишет мистические любовные романы и детективные истории. О себе: «Я родилась в Илфорде в Эссексе 6-го марта, в номере 13 «Albermarle Gardens». Мой отец арендовал дом для родов моей матери, потому что в нём был флагшток в саду, и он был полон решимости поднять вверх флаг, когда я появлюсь на свет. Как Вы уже, вероятно, догадались, мой отец, Роберт, был чрезвычайно эксцентричен и довольно мил. Он всегда был окружен толпами женщин, и даже, когда он умер в возрасте 83 лет, в последний путь его сопровождали мать и дочь, которые души в нём не чаяли. Он был из рода баварцев, приехавших в эту страну между войнами, и имел все черты, присущие европейцам того времени. Однажды в Чарльстоне он упал вниз с балкона с высоты шести футов. К счастью, угодил в груду листьев и таким образом избежал каких-либо повреждений. По маминой линии я валлийка и англичанка. Мой валлийский прадед был бардом Айстедвода (Eisteddfod) и профессиональным музыкантом, известным как Гвилим Лон (Турецкая гвоздика). Я мало знаю о его жене, моей прабабушке, за исключением того, что она, кажется, была грозной старой леди, которая много путешествовала. Их дочь, моя бабушка, была членом хора мадам Клары Новелло Дэвис (Madam Clara Novello Davies's choir) и часто садила маленького Ивора, играть у своих ног во время уроков пения. В английской линии моего рода есть интригующая тайна. Мой дедушка всегда утверждал, что был в родстве с Томасом Харди — Харди и его фамилия. Он также заявлял о причастности к обоим адмиралам Харди — их было два; один из них сопровождал Нельсона на смертном одре, он тоже был Томасом Харди. Интересно, действительно ли это возможно? Попытка доказать это осложнена тем, что Томас Харди отрекся при жизни от различных кузенов. Я думаю, что должна нанять профессионального исследователя, потому что у меня действительно нет времени, чтобы раскрывать тайну. Так или иначе, я появилась в безумный месяц март — я Рыбы — и в положенный срок, естественно, пошла в школу. Должна признаться, что получила от этого формального образования очень много. У меня были проблемы со всеми видами спорта, кроме хоккея, где я играла защитником, но я очень любила историю и английский, и часто мои рассказы читали остальной части класса. Люди часто спрашивают меня, как я научилась быть писателем, но я искренне верю, что получила этот дар свыше. Я писала короткие рассказы для моего отца с того момента, как овладела искусством письма, и продолжала писать в подростковые годы. Это всегда были довольно плохонькие исторические романы. В то время, когда я училась в высшей школе Патни (Putney High School), мои родители переехали в очень старый коттедж шестнадцатого века в Чизвике. Именно в этом доме я провела свою юность и полюбила ходить на берег к отмели и смотреть на реку. У нас было несколько друзей, которые жили в доме живописца Зоффани (Zoffany), и мне нравилось посещать их, окунаясь в особую атмосферу. Закончив школу, я понятия не имела, какую карьеру хотела бы сделать, и потому мои родители решили, что будет лучше, если я пойду в Политехнический Риджент-Стрит (Regent Street Polytechnic) и окончу курс журналистики. И я благодарна, что они настояли на своём решении, потому что это неизбежно привело к соприкосновению с писательством. Моя самая первая работа была в периодике «The chemist and druggist» — интересно, существует ли она ещё? — с очень непритязательной зарплатой, но в конечном счёте я прогрессировала до «Woman», где помогала с колонкой этикета. В итоге я остановилась на постоянной должности в «Таймс» («The Times») на захватывающей работе в Отделе новостей. Я помню, как была влюблена в одного из репортеров, который даже не знал, что я существую. Но в моей жизни случился новый переворот судьбы. Покинув «Таймс», я перешла в «The evening news» («Вечерние новости») и там познакомилась с заместителем главного редактора, овдовевшим Л. Ф. (Биллом) Лэмпиттом (L.F. (Bill) Lampitt), за которого вышла замуж три месяца спустя. Всё полностью изменилось. Впервые я жила в деревне, далеко от Лондона. Однако, у меня было не так много времени, чтобы беспокоиться об этом, потому что вскоре я обнаружила, что беременна, что жду моего первого ребенка — Аманду Валентину (Amanda Valentine), которая должна была родиться 23 февраля 1961 года. На следующий день после её первого дня рождения мы переехали в большой дом в викторианском стиле в Танбридж-Уэлсе (Tunbridge Wells), и именно в этом доме 28-го апреля 1964 родился мой второй ребенок — Бретт Роберт (Brett Robert). Да, вы угадали правильно. Перед тем, как вернуться к работе, когда мои дети благополучно пошли в школу, я полностью отошла от писательства и была занята, будучи молодой мамой и погрязнув в рутинной деятельности. В 1967 году у Билла случился инфаркт, и он рано ушёл из газеты на пенсию, его здоровье не совсем восстановилось. Затем, к огромной скорби, в 1982 году, он умер. К сожалению, Билл так и не узнал, что я стала писательницей, хотя знал, что я работаю над текстами и собираюсь ею стать. Так или иначе, его смерть привела к тому, что я переехала в дом гораздо меньших размеров, я купила коттедж в деревне под названием Майфилдс (Mayfield) в Суссексе. И именно там встретилась со своим вторым партнером, Заком Пакжэмом (Zak Packham). Я переселилась в его дом, который стоял в центре деревни, из него открывался чудесный вид, куда бы вы не посмотрели. Те годы были самые чарующие и счастливые в моей жизни. В то время, как я была с Заком, мой сын женился на Салли Марсден (Sally Marsden), и у них родился мальчик по имени Генри Джеймс (Henry James), которого Зак боготворил. Затем у них родился ещё один сын, Эллиот (Elliot). Моя дочь уже встретила своего будущего мужа, Паула (Paul), и все мы, включая двоих детей, отправились на отдых одной семьёй в Гасконь во Францию. И теперь я должна сообщить самый печальный факт. Зак умер от болезни сердца, связанной с курением, в мае 1996. Это был удар, который опустошил всех нас, и я искренне верю, что писательство спасло меня от помешательства. Я не успевала дописать «Death At the Devil's Tavern» к сроку, и мои издатели предприняли всё возможное, чтобы помочь. У меня была редактор по имени Филиппа Прайд (Philippa Pride), которая сделала всё от неё зависящее, чтобы приблизить срок завершения романа. Я закончила книгу немного поздновато, но издатели выпустили её вовремя. Спустя два года после смерти Зака по чистой прихоти я переехала в Девон (Devon), где меня привлекли к работе с репертуаром местного театра, которым управлял мой хороший друг, Имоджен Ванс (Imogen Vance). Но зимы там были унылыми и одинокими, и, хотя я сделала на основе собранного там материала хорошую книгу о Джоне Роулингсе (John Rawlings) — в другом месте я расскажу подробнее о том, как открывала этого персонажа, — всё же такая жизнь слишком угнетала, и я вернулась в старый привычный Сассекс. И теперь я живу вблизи от моего сына, у которого, наконец, появилась дочь, Амелия Грейс (Amelia Grace), и недалеко от Аманды, у которой появился мальчик, названный Финтан (Fintan). У меня есть хороший социальный календарь и много друзей, и я наслаждаюсь своей жизнью в качестве востребованного автора и городской женщины».
